Население хутора Бугов (Часть 2)

В 1887 году на хуторе Бугов жило 85 человек (43 мужчины и 42 женщины), а на хуторе Церковном – 8 человек (3 мужчины и 5 женщин). На 1892 год здесь зафиксировали 158 мещан (90 мужчин и 68 женщин) в 29 хозяйствах. Из них в 19 жили десятинщики (наемные рабочие) – 97 человек (49 м. и 48 жен.). Еще 9 хозяйств принадлежали иностранным подданным – 49 человек (31 муж. и 18 жен.), в 5 из которых также обитали десятинщики – 27 человек (18 муж. и 9 жен.). Таким образом, десятинщики (в основном украинцы) составляли 78% населения Бугова, но большая часть из них не имела статуса постоянных жителей. 132 десятины земли находились в частной собственности, причем земледелием занимались во всех хозяйствах. На хуторе было 2 жилых дома, 29 землянок, 15 конюшен и 8 погребов. Из скота десятинщики имели 38 лошадей, 15 коров, 7 бычков и 13 свиней, а частные владельцы – 21 лошадь, 17 коров и 5 свиней.

Данные 1896 года отличаются от предыдущих, так как учитывают, как и в 1887 году, лишь частников. Тогда в хуторе Бугов Калаглейской волости было 26 жителей (16 муж. и 10 жен.) в 10 дворах и 3 рыбных заводика при хуторе Церковном. По данным Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1916 года, на хуторе Бугов насчитывалось 232 жителя (102 муж. и 130 жен.) в 39 хозяйствах.

Хутор Церковный располагался в районе современного профилактория «Чайка» – метеорологической станции ИМПТ. В 1887 году в нем проживало 8 человек (3 муж. и 5 жен.), в 1892 – 9 человек (4 муж. и 5 жен.; все десятинщики), а в 1896 году – 14 человек (5 муж. и 9 жен.) в двух дворах. Накануне Октябрьского переворота и даже в начале 1920-х годов одно из этих хозяйств с фруктовым садом (в районе так называемого Зеленого Городка) принадлежало Е.В. Детинову. Кроме этого, в 1900 году он имел дачу между районом «Швейцария» и Большим Фонтаном, а около 1910 года входил в правление Общества приказчиков-христиан Одессы.

В январе 1918 года, после прихода к власти большевиков в Одессе на хуторе Бугов беднякам и середнякам дали землю за счет изъятия ее «излишков» у зажиточных крестьян и частных владельцев. Последствия Гражданской войны сказались на образе жизни хуторян. Приезжие инспекторы отмечали, что на Буговых хуторах «преобладают незаможные селяне (75% ), испытывающие острый недостаток в мертвом и живом инвентаре».

После ухода Белой армии из Одессы, в февраля 1920 года, тут создали революционный комитет в составе А.С. Васильева (председатель), Н.П. Кныша и М.М. Иванова. В марте 1920 года инструктор отдела управления Одесского уездного исполкома зафиксировал такую ситуацию:

"По прибытии на хутор Бугов ознакомился с местным населением и убедился, что нет нужной организации… Партийных организаций нет – одно только безграмотное и темное население. Буговские хуторяне занимаются рыбной ловлей и сеют хлеб в малом количестве. Благодаря безземелью они всецело стоят на платформе советской власти, но работы никакой нет, везде встречается безвластие. Буговский ревком безграмотный, секретаря нет, дабы мог вести деловые бумаги, поступающие от волревкома. На сходы население собрать нет никакой возможности, так как хутор ужасно разбросан. Пришлось долгое время ожидать, пока собрался сход, но собравшихся было недостаточно для произведения выборов. При выборах в Совет отказываются: за власть стоят, а служить власти некому."

Тем не менее, Буговский Совет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов все-таки создали и первым делом он снова изъял «лишнюю» землю, инвентарь и скот у землевладельцев и передал беднякам.

В июле того же года возник «Комитет незаможников», представлявший 362 безземельных и 10 малоземельных крестьян. Несмотря на трудности, крестьяне передали продукты для 365 полка Красной армии и 35 тысяч 125 рублей для фронта (против армии барона Петра Николаевича Врангеля в Крыму). Вскоре была открыта «трудовая школа» и библиотека при ней. В 1920 году за парты сели 38 учеников, до того они обучались в школе Александровки. Скорее всего, под школу был использован уже упомянутый дом Андрея Буги.

1 июля 1921 года для охраны побережья Черного моря от Каролино-Бугаза до Очакова был направлен 5-й батальон 3-й пограничной дивизии и тогда же кордон здесь возобновили в виде опорного поста «Бугово». Сохранилось две его фотографии 1924 года. На первой видно двухэтажное здание, в котором размещался штаб, а на второй – развод караула на фоне технической новинки – электрического прожектора.

В период голода 1921 года Комитет помощи голодающим выделил для крестьян Бугово семена (засеяли 136 десятин ячменем, 3 десятин – кукурузой, 2 десятины – овсом).

25 февраля 1922 года в еженедельной политико-экономической сводке хутора Бугова Гросс-Либентальской волости сообщалось:

"Политическое состояние села благонадежное. Отношение населения к советской власти сочувственное. Бандитизм не замечается, за исключением мелких краж на почве голода. Продналог выполнен полностью. Посевная кампания: точное количество площади, необходимой для посева – 500 дес.; не достает для посева 3000 пудов семян; Культработа: открыта школа, клубов нет; Голод: на хуторе открыта столовая и детский сад, прикреплены голодающих 90 человек, общее число голодающих – 309 чел. Сбора пожертвований нет ввиду отсутствия продуктов. Эпидемии: на почве голода и холода начинает свирепствовать тиф, на рогатом скоте эпидемий пока не наблюдается. Волкомтруд: лошадей, годных к работе 10, не годных – 28."

К 1924 году население Бугова увеличилось до 407 человек, а в 1926 году на нем было записано уже 1631 человек. Вскоре изменилось и название населенного пункта. Накануне 10-й годовщины прихода к власти большевиков (в 1917 году), по рекомендации специальной Комиссии, Одесский окружной исполком переименовал «хутор Бугова» в «хутор Илличевский».

В период НЭПа на хуторе Бугов была создана рыбацкая артель «Надежда» Одесского общества трудовых рыбаков. Ее основателями были С. Иващенко, Н. Сыков и С. Магдич. В 1928 году жители хутора Ильичевка объединили усилия по обработке земли, создав ТСОЗ (товарищество совместной обработки земли). Крестьяне получили от государства кредит на приобретение семян, сельскохозяйственных орудий и тягловых животных, а также смогли арендовать технику на Александровской прокатной станции.

В период массовой коллективизации на хуторах была создана сельхозартель «Путь Ильича». Другая часть жителей объединилась в рыбартель «Червона стрілка» (1931 год), которая имела сельхозугодья на запад от дороги Александровка–Бугово в районе заброшенной ныне птицефабрики. Накануне Второй Мировой войны оба хозяйства добились ощутимых результатов в растениеводстве и животноводстве, а также в рыболовстве.

Ловили рыбу разными способами. На море использовали ставники и неводы, а на Сухом лимане сложилось особое кефальное хозяйство. Его суть заключалось в том, что весной в пересыпи прорывался канал, по которому годовалые мальки кефали входили в лиман. Осенью тот же канал восстанавливали и выросшую в лимане кефаль вылавливали при помощи специальных ловушек. Объем рыбы, добытой таким способом, был значительным. К примеру, в 1938 году буговские рыбаки выловили здесь почти 88 тонн кефали, а по рыбопродуктивности этот лиман занимал тогда одно из ведущих мест среди других лиманов Северного Причерноморья.

Долгое время в рыбартели «Червона стрілка» работал ездовым М.А. Буга. 12 февраля 1938 года его арестовали во второй раз по сфабрикованному органами НКВД делу «буржуазно-националистического антибольшевистского центра» (дело Я.С. Большакова). По нему проходили и другие рыбаки Ильичевки: И.А. Апреленко, Алексей и Михаил Иващенко, С.И. Иващенко, С.Е. Магдич, П.Я. Бобошко, Д.П. Бобошко, М.К. Кравченко, А.А. Калибабчук, С.К. Онацкий, И.Г. Гордиевский, М.А. Безсонов, Ф.Г. Змирин (Змирли), Д.У. Вайлис, М.С. Сыков. В уголовном деле М.А. Буги говорится о том, что во время Гражданской войны он был хорунжим и есаулом Одесско-Подольского воздушного отряда армии Павла Скоропадского (зачислен приказом от 15 сентября 1918 года) и активным участником восстания против большевиков под Одессой 1919 года. Среди других репрессированных и раскулаченных в 1930-х годах жителей Бугово были: Г. Анацки (10 лет исправительно-трудовых лагерей), П. Чифа (приговорен в 1937 году, умер в тюрьме), Г.М. Чифа (1898 года рождения, приговорен 21 декабря 1937 года), М.П. Коваленко (1893 года рождения, приговорен «тройкой» 25 сентября 1937 года – 10 лет в Воркуте, освобожден 06 сентября 1947 года).

Здесь скажем о том, что пока у нас нет карт и планов, на которых были бы нанесены границы села Бугова и его земель до конца 1940-х годов, а тем более межи отдельных частных участков. Поэтому до сих пор не известно, насколько оно было «разбросано», входили ли в его состав хутор Церковный, а также хутор, впервые отмеченный на карте в 1820-х годов на берегу моря в 1,1 км к юго-западу от второго кладбища Бугово (правобережного, существует до сих пор), и названный «Ильич.[евка]» на карте 1929 года. Но историческая наука тем и интересна, что всегда есть то, что надо искать и обязательно найти!

Война прервала мирный труд жителей края. Но на этом периоде мы не будем останавливаться, так как он описан в книге «Освобождение земель Ильичевска» Игоря Сапожникова и Оксаны Загорулько. Заметим только, что основные бои за освобождение села имели место 11-13 апреля 1944 года в районе хутора Церковного–Детинова, а все погибшие и умершие от ран (27 человек) были похоронены там же в братской могиле (на одном из двух кладбищ Бугова).

В 1946 году по краю прошла новая волна репрессий – операция «Волна-46». На этот раз спецвойска выселили тех жителей, у которых в паспорте в графе о национальности было записано «грек» или «болгарин». Однако многим этническим грекам и их потомкам в Александровке, Санжейке и Бугово удалось остаться дома, хотя они имели чисто греческие фамилии.

В 1946 году в колхозе «Путь Ильича» в 38 дворах жило 115 человек, земли было 807 га, а из скота было 48 коров, 29 лошадей, 2 вола, 4 свиньи и 2 овцы. Казалось, что жизнь налаживается. Но на самом высоком уровне уже были приняты решения, которые вскоре не просто кардинально изменили жизнь этого тихого приморского села, но и полностью его ликвидировали. Речь идет о начале строительства на правом берегу Сухого лимана судостроительного завода и рабочего поселка при нем.

Для этого был нужен земельный участок и его «нашли», изъяв у сел Александровка и Ильичевки. Всего в ноябре 1950 года под объект п/я №67 Министерства судостроительной промышленности СССР передали 587 га земель Овидиопольского района: 275 га колхоза им. Калинина, 269 га колхоза «Путь Ильича» и 43,3 га приусадебных участков колхоза «Червона Стрілка». Итак, Ильичевка потеряла 312 га, а это значит, что большая часть города Ильичевска построена непосредственно на бывших землях подполковника Андрея Буги.

После этого Областное управление землеустройства разработало проект отвода земель, который определил размер компенсации хозяйствам и частным лицам в сумме 2 миллиона 333 тысячи рублей. Значительную часть этих денег составила выплата жителям села Ильичевки за потерю частных построек и насаждений, а также затраты на обустройство людей на новом месте в районе так называемого Нового Бугово (сейчас южная часть улицы Александрийской).

Чем была вызвана необходимость по-сути снести почти целое село (из старых зданий использовали два общежития, клуб, конюшню и гараж), сказать трудно. С одной стороны, это могло быть связано с размещением в Ильичевке ИТЛ (исправительно-трудового лагеря, в народе – зоны), «спецконтингент» которой использовался на строительстве и в карьерах. С другой – в начале 1952 года это учреждение перенесли на правый берег устья Сухого лимана, в район современного дома пограничников на территории порта.

Есть не до конца проверенные данные о том, что около 1952-1953 годов Ильичевку (уже без части земли) вернули в Овидиопольский район, а осенью 1964 года включили в состав Ильичевска во второй раз. Рыбколхоз «Червона Стрілка», проработав до 1952 года, слился с колхозом «Путь Ильича», а последний, в свою очередь, просуществовал до 1980-х годов (правление, основная база и коптильни располагались на Новом Бугово).